Игорь Архипов: «Я болен своей работой»

В преддверии Дня медика, который наша страна отмечает 20 июня, главный врач Саратовской городской станции «Скорой помощи» Игорь Архипов рассказал «Резонансу» о себе и тяготах своей профессии.

О власти 

- Игорь Витальевич, два раза вы становились заместителем главы администрации Саратова по социальной сфере и вновь возвращались в «Скорую помощь». Почему?

- «Скорая» – это родное. Сюда вложена немалая  часть души, сердца и здоровья. Когда я пришел на станцию в 2002 году, здесь была, мягко говоря, разруха. Теперь же мы имеем современное, мобильное оборудование и одно из лучших лечебных учреждений в Саратове. Причем «Скорая» - это не просто организация, а учреждение, которое является ведущим звеном в службе жизнеобеспечения города. По профессии я анестезиолог-реаниматолог и, заболев «Скорой» душой, всегда руководствуюсь принципом: дважды помог, кто скоро помог. Мне уже трудно вести другой образ жизни. Ну и коллектив держит, конечно. За последние годы он очень изменился, появилось чувство достоинства, чувство уважения к себе. Поэтому сейчас я ощущаю гордость за свою «Скорую помощь», которая обросла за это время и тремя новыми подстанциями, и существенно улучшилась материальная база. В этом году 1 ноября Саратовской «Скорой» исполнится 90 лет. Мы готовимся к этому празднику, делаем свой альбом, скоро появится музей. Это же здорово!

- Почему вы не пошли в Госдуму, когда были избраны по списку?

- Я - член партии «Единая Россия», поэтому как партия скажет, так я и сделаю. Но, понимаете, я – врач, долго работал в санавиации. У меня вся жизнь бурлит и кипит, я привык все быстро решать, быстро действовать. Должность, которую сейчас занимаю, - для меня это самое оптимальное.

- То есть о вас можно сказать, что такие люди не приживаются во власти?

- Нет. Я спокойно себя чувствую «во власти», и те задачи, которые передо мной стояли, всегда выполнялись. Просто я нашел свою нишу в жизни – для меня это самое оптимальное: находиться в движении, на пике, на острие. Это то, что я люблю, чем хочу и буду продолжать заниматься.

- Кем вы себя ощущаете больше: чиновником, управленцем или врачом?

- Это удивительно, но во мне сочетаются все три качества. Более того, на данный момент я доцент кафедры реанимации «Скорой помощи», там преподаю, но основная моя работа – здесь. Мне это нравится, и я вижу от этого результат.

Сами за себя говорят цифры. Когда я только начинал здесь работать, было около 600 вызовов в сутки, сейчас их количество выросло до тысячи. В период эпидемии гриппа достигало 1300. Сам факт востребованности в нашей службе при уменьшении численности населения говорит о многом. Кроме того, благодаря национальным проектам, улучшилось качество наших услуг. В 2005 году мы делали около 22 тыс. кардиограмм, сейчас – 76 тыс. У нас есть возможность сразу провести необходимые анализы, например, мы определяем уровень сахара в крови, выдерживаем 20-минутный гарантированный доезд до больного. Несмотря на ту ситуацию, которая сейчас на дорогах. Хотя надо признать, что этой зимой мы тоже стояли по полтора часа в пробках, как и все горожане, и не могли доехать к людям.

О кадрах

- С какими кадровыми проблемами вам сейчас приходится сталкиваться? Ведь мало кто соглашается на работу в «Скорой», а когда такое количество вызовов, штат просто необходимо расширять.

- Кадровые проблемы, безусловно, есть. Вы правильно сказали, что не все соглашаются идти к нам работать. А многие просто не выдерживают. Я до сих пор помню одно свое дежурство  во 2-й клинической больнице. Тогда за ночь не было ни одного вызова, но на утро я был измотан до безобразия. Каждый шорох, каждый стук в дверь вызывал у меня тревогу, в итоге я глаз не смог сомкнуть. Находиться в постоянном режиме ожидания, быть в постоянной готовности к стрессу – очень сложно. Все это накладывает серьезный отпечаток на личность человека.

Сотрудник «Скорой» несет большую ответственность: социальную, моральную и правовую.  И еще один очень важный аспект: можно учиться в институте и работать в клинике, но далеко не всегда столкнешься один на один с пациентом и не всегда оценишь свои силы - что ты можешь, а что нет. А на «скорой» может быть все, что угодно.

На сегодняшний день проблема с кадрами существенно уменьшилась. Практически закрыты вакансии фельдшеров и водителей. С кризисом приток водителей был избыточен. Я помню время, когда мы заманивали сюда всех подряд. Сейчас мы очень щепетильно подходим к этому вопросу. К сожалению, остается проблема с врачебными кадрами, сейчас потребность в них около 50 человек, но на сегодняшний день у нас 15 интернов.

Во многих округах - в Сибири, на Востоке, в Москве - существуют региональные и муниципальные доплаты. В Саратове этого, к сожалению, нет.

- Сейчас многие говорят, что планируется совместить должность водителя и врача. Что вам известно об этом и как вы к такой инициативе относитесь?

- Я слышал об этом из уст Ксении Собчак. Наша российская система здравоохранения во главу угла всегда ставила не деньги, а человека. Это было еще со времен Пирогова и Бехтерева. Кстати, еще Пирогов сказал: «Лучше быть, чем казаться». Так вот, надо быть! У нас 14-15 выездов в день на одну бригаду. Вы попробуйте за сутки 15 раз встать и доехать до какого-нибудь места, а я посмотрю, что вы еще при этом сможете сделать: человек будет выжат как лимон. Навалить на фельдшера обязанность водителя - это еще и экономически нецелесообразно, ведь любая техника требует ухода. Получается, должен увеличиться бюджет на сервисную службу, а я не знаю, как это сможет окупиться…

Тем более лишать штат единицы может быть и опасно для бригады «скорой» - мы выезжаем и в наркопритоны, мы стоим рядом и с пожарными, и с УВД во всех чрезвычайных ситуациях.

О самообороне

- Скажите, каким образом доктор может себя защитить во время нападения?

- С учетом той отрицательной статистики, которую мы имеем (с начала этого года - девять случаев нападения на сотрудников «Скорой»; для сравнения, за весь прошлый было 12), ветераны МВД пошли нам навстречу. Сейчас мы проводим цикл занятий по вопросам самообороны. Занимается с нами удивительный человек, мастер боевых искусств полковник милиции в отставке Тофик Зейналов, его даже приглашали готовить британский спецназ. С нами он безвозмездно проводит занятия, два раза в неделю. Наша задача - научиться не драться и не убивать, а уметь уйти от удара, защитить себя и своего коллегу. Более того, совместно с МВД принято решение, что при всех чрезвычайных, криминальных и сомнительных ситуациях сначала выезжает наряд милиции, а потом уже мы.

- Много ли ложных вызовов? Есть ли какие-то санкции и административные штрафы за это?

- Вот мы с вами с разных сторон подошли к важному вопросу. Есть закон «О пожарной охране», «О милиции», закона «О «Скорой помощи» - нет. Я считаю, что он крайне необходим. Потому что это люди, которые стоят «на передовой» при взрывах и при наводнениях, и они должны быть защищены с правовой, и с социальной точки зрения. Я помню случаи, когда по «03» медиков вызывали к кошке или собаке… Два года назад был вопиющий случай. Психически больному ребенку папа подарил сотовый телефон, так мальчик  звонил в «Скорую» по 30-50 раз в день.

Последние несколько лет, благодаря установке сервера связи, мы можем применить хотя бы какие-то административные ресурсы, обращаться в администрацию и привлекать к ответственности. Но здесь еще один очень важный аспект. Один вызов «Скорой» по системе госгарантии обходится в 1710 рублей. Для сравнения: пребывание в стационаре в сутки стоит 1400. Получается, у нас самый дорогой вид помощи.

- Некогда «Скорая» и 1-я Советская больница были одной структурой. Считаете ли вы, что это было правильное разъединение, или эти учреждения можно вновь «свести»?

- Ни в коем случае! Весь мир ушел от того, чтобы при больницах были кареты «Скорой», еще в XIX веке! У нас сейчас 10 подстанций, разбросанных по всему городу. Что, замкнуть их все на 1-ю больницу? Это нелогично и несерьезно.

Сейчас нужно сосредоточиться на другом. Сегодня строят новые поселки и микрорайоны, вот там необходимо создавать подстанции «Скорой», там необходимо развивать медицинскую инфраструктуру. А это, к сожалению, даже не заложено в градостроительный план… Огромный микрорайон, а в нем нет ни одной подстанции «Скорой помощи». А на каждые 10 тыс. жителей положена одна круглосуточная санитарная машина. В противном случае увеличивается время доезда, усложняется ситуация с транспортировкой, эвакуацией. Через наш город проходит железная дорога, по которой везут неизвестно что, каждый год увеличиваются транспортные потоки. Это все очень серьезно и заставляет задуматься. Поэтому реформы, если они проводятся, должны быть тщательным образом продуманы и взвешены, тем более когда вопрос касается жизни и здоровья людей.

О любви к журналистам

- Вы считаетесь самым информационно открытым главврачом, а ранее чиновником города. Откуда такие симпатии к медийщикам? 

- Есть журналисты, а есть журналюги, и это вы сами придумали такую классификацию. Журналисты несут людям правду, а достоверность материала очень важна для людей. Да и мне, собственно, нечего скрывать.

Я очень хочу, чтобы о наших сотрудниках, коль они всегда и везде на виду, информация была честной и правдивой. Безусловно, у нас есть свои проблемы - и организационные, и тактические. К сожалению, бывает, что мы не успеваем вовремя доехать, не всегда оказываем помощь так, как этого хотелось бы людям, но здесь гласность лучше, чем сокрытие, тем более шила в мешке не утаишь. Любая ошибка на нашем этапе может выйти нам боком. Еще в клятве Гиппократа написано: «Пусть даже ошибка станет источником знаний». Я думаю, это абсолютно верно. Ну и нам есть что показать: у нас регулярно проходят выставки саратовских художников, концерты, мы активно участвуем в самодеятельности.

Я, кстати, пользуясь случаем, хочу поздравить своих коллег с наступающим праздником - Днем медика! Желаю всем добра, здоровья и удачи. Ну и чтобы зарплаты были больше, конечно!