Кодирование подходит «исключительно для тех, кто не хочет лечиться, а их заставляют». Такое мнение высказал главврач Саратовской областной психиатрической больницы Александр Паращенко, комментируя запреты на метод, введенные в Москве. В качестве причин, почему способ избавления от болезни все-таки востребован, он назвал устоявшееся мнение о том, будто наркомания и алкоголизм неизлечимы, а некоторые люди и вовсе не знают других способов лечения, кроме внушения.

Вчера появилось сообщение о том, что в наркодиспансерах Москвы запретили использовать для лечения больных кодирование, метод 25-го кадра и другие сомнительные способы, основанные на внушении. Соответствующий приказ подписал главный нарколог департамента здравоохранения столицы Евгений Брюн.

В связи с этим корреспондент «4В» обратился за комментариями к главному врачу Саратовской областной психиатрической больницы Святой Софии Александру Паращенко:

- Во-первых, данный приказ распространяется только на Москву, Московскую область и даже уже – на Московский центр наркологии, где Брюн является руководителем. По сути, я приветствую такой приказ. Я всегда с иронией относился к таким методам лечения. Вообще, такие способы лечения, как кодирование, являются шагом назад, а не вперед.

У нас однажды уже было такое время, когда все бросились лечить алкоголизм. Сейчас нечто подобное происходит с наркоманией. И вот тогда предлагалось очень много различных методов. В то время один из врачей по фамилии Довженко, который жил в Феодосии, предложил свой метод, основанный на внушении. У него были результаты, он был популярен. Все это шло под эгидой психотерапии, использовались какие-то гипнотические методики и болевые физические вмешательства. Людям внушали, что если они опять начнут пить, то эти ощущения повторятся. Естественно, люди сильно пугались. Если, по большому счету, разбирать этот метод, то он является не совсем честным и правильным. Потому что, то, что внушалось, не соответствовало действительности. Это все равно, что родители говорят детям  – пойдешь за угол, тебя там волк скушает. Никакого волка там нет, но уже страшно. Ребенок тоже знает, что там волка нет, ну а вдруг. Поэтому за угол не бегает.

В любом случае, я считаю, что врачи – это люди науки. И неважно, имеют они какие-либо звания или не имеют, ведут исследовательскую работу или нет. А для человека науки такой метод, конечно, не к лицу. Мне всегда хотелось, чтобы наша дисциплина – наркология – стала более научной. Чтобы в ней было меньше шарлатанства, чего-то мистического. Сейчас очень модно мистическое мышление, и многие методики как раз строятся на этом.

Очень многие врачи были против данной инициативы. И вот Брюн поступил очень правильно и очень хитро. Он просто не включил эти методы в стандарты лечения. Они на самом деле никогда и не включались в эти стандарты. У нас есть стандарты лечения, протоколы лечения, но ни в один документ методы внушения никогда не входили. Его действия были таковы, что раз это не входит в стандарты, значит из практики это надо исключить. Справедливо?! Справедливо!

Никто никогда бы такие методы в стандарты не включил. Ведь все понимали, что это такое. И таким приказом, я считаю, что он даже в какой-то мере спас нас от позора перед коллегами из Европы, других стран и регионов. Нормальный приказ. Все по-честному.

Тем более, там же не написано полностью запретить эти методы. Там написано, не применять их в госучреждениях Москвы.

- Почему кодирование столь распространено?

- Потому что этот метод исключительно подходит для алкоголиков. Для тех людей, которые не хотят лечиться, а их заставляют. В больнице лежать  не надо, вот и все. До этого человек должен был обязательно 45 дней лечиться от алкоголизма. Если лечишься меньше, то в больничном листе напишут «нарушение больничного режима» или вообще его не дадут. Так было в 1975 году».

- Вы бы хотели, чтобы такой приказ издали в Саратове?

- Местным властям это не под силу. Такой приказ должен издать Министр здравоохранения России. Вообще я всегда говорил о том, что, пожалуйста, лечите такими методами. У меня в больнице даже есть врачи, которые так лечат. Это стоит в платных услугах, еще где-то. Хотя я всегда с иронией относился к таким методам. Если кто-то хочет этим заниматься, запретить я не могу. Но знайте, что я отношусь к такому лечению отрицательно.

Тем не менее, в отделениях, где лечат больных алкоголизмом, делают кодирование. Сами больные этого требуют. И родственники приходят с просьбой закодировать одного из членов семьи. Я таким в ответ предлагаю полечиться. Многие люди даже не знают, что есть другие способы лечения, кроме кодирования. Но это серьезные способы. Надо ложиться в больницу, обследоваться у психологов и психотерапевтов, узнать, почему человек начал пить, как его защитить и так далее. Порой разговариваешь с человеком, а он тебе говорит «Вот, если бы у меня была машина, я бы из гаража не вылезал». Я ему отвечаю: «И там бы пил». «Нет, я не буду пить».

Как-то я предложил жене одного больного купить ему машину. И такое часто бывало, что человек переставал пить. Какое-то дело его увлекало, и он охотно менял водку на интересное занятие. Я работаю давно, и бывало всякое. Поэтому нельзя к таким проблемам относиться как нечто фатальное. Сейчас, например, в Саратове проходит «Волна Здоровья» и я был на круглом столе, где одна выступающая заявила, что наркомания не лечится, и никто никогда не видел вылеченного наркомана. И я ей сказал: «Боже мой, почему Вы так считаете?». А на самом деле многие так считают не только про наркоманию, но и про алкоголизм. Потому что есть общественное мнение, которое превалирует над мнением научным, мнением специалистов и так далее. Оно вообще над всем превалирует. Поэтому, если скажут, что в одном углу воруют, то так и будет. Хотя это не всегда правда.